Эдип женился на матери случайно, а потом Фрейду понравилась сама идея.
Это ужасно и отвратительно! Мне хочется плакать и мои внутренности скручивает тугим жгутом, тошнота подступает к самому горлу!
Сейчас смотрю по «Культуре» запись интервью женщины, пережившей блокаду.
«...и мать возила трупы на машине. Люди замерзали, и когда их поднимали, у них были открыты глаза...
... Я отвечаю за то, что говорю. Втихаря продавались котлетки из человечины и собачатины. По пятьдесят рублей. Не повсеместно, конечно...
Мужчины умирали больше и чаще.
Слёз не было. Никто не плакал...
...Он убил свою дочку и засолил её. А потом он накормил супом тётю Дусю. Сам наелся и лёг спать, а когда проснулся, то побежал на завод и всё рассказал. Его расстреляли. Вот до чего доводил голод...
Слёз не было. Никто не плакал...»
Вот что она говорила. Вот, что говорила эта блокадница. Не было слёз. Никто не плакал.
Не было слёз. Никто не плакал!
А если завтра война?
Сейчас смотрю по «Культуре» запись интервью женщины, пережившей блокаду.
«...и мать возила трупы на машине. Люди замерзали, и когда их поднимали, у них были открыты глаза...
... Я отвечаю за то, что говорю. Втихаря продавались котлетки из человечины и собачатины. По пятьдесят рублей. Не повсеместно, конечно...
Мужчины умирали больше и чаще.
Слёз не было. Никто не плакал...
...Он убил свою дочку и засолил её. А потом он накормил супом тётю Дусю. Сам наелся и лёг спать, а когда проснулся, то побежал на завод и всё рассказал. Его расстреляли. Вот до чего доводил голод...
Слёз не было. Никто не плакал...»
Вот что она говорила. Вот, что говорила эта блокадница. Не было слёз. Никто не плакал.
Не было слёз. Никто не плакал!
А если завтра война?