Он потянул меня куда-то в глубь парка, говоря, что покажет мне кое-что интересное. Не помню, куда он притащил меня. Помню лишь, как он опрокинул меня на землю. Навалился сверху и стал целовать. Я что-то лепетала. Кажется, чтобы он остановился. А может, наоборот, чтобы не останавливался. Нет, все же я просила остановиться. Он стянул с меня кофту, потом бюстгальтер. Помню, как его горячий слюнявый рот касался моей груди, как его зубы кусали соски. Потом он задрал мою юбку до самой груди и стянул с меня трусы. Я что-то говорила о том, что это неправильно. А он все твердил, что если я так его люблю, то в этом нет ничего плохого. Еще он говорил, что я должна доказать ему, что люблю. – Дыхание блондинки чуть сбилось. Но голос оставался все таким же блеклым. – Я помню, как он засунул в меня свой член. Было ужасно больно, словно меня разрывали изнутри. Трава колола задницу. Я чувствовала, как подо мной и на мне копошатся какие-то насекомые. Где-то неподалеку был муравейник. Об этом я узнала потом. Это было до тошноты мерзко! Толпы маленьких насекомых носились по моему телу, внутри меня двигался член, грудь была мокрой и слюнявой, в волосы набилась трава и ветки, колючки от хвойных иголок царапали спину, а его поцелуи размазывали по моему лицу слезы. Меня ужасно тошнило. Не знаю, сколько это продолжалось. Но закончилось это тем, что он кончил прямо в меня. От беременности меня спасло лишь то, что изнасиловал он меня в один из так называемых «безопасных дней». Я чувствовала, как горячая сперма стекает по моему влагалищу на траву. Слышала его сбившееся дыхание. Потом он встал, застегнул штаны и сказал: «Какого черта ты ревешь, сучка? Ты же меня любишь, значит, должна радоваться тому, что я трахнул тебя. Или твои сопли означают, что это была не любовь?» Потом он ушел.