— Эй, зачем ты теперь-то все ворошишь?
— Я ничего не ворошу, Шляпочник.
— Тогда зачем написала Мише сегодня?
— Не знаю, возможно потому, что мне плохо настолько, что одна я не справлюсь. Ты ведь тоже это чувствуешь?
— Нет, я другой. Меня все устраивает. Долгий сон, возможность делать что хочу, пить пиво, говорить грубости. Вот только меня беспокоишь ты. Что с тобой? Почему ты опять думаешь о смерти?
— Неужели ты не понимаешь? Тебе-то должно быть виднее.
— Нет, сейчас даже я тебя не понимаю, Хима.
— Просто я забыла что значит чувствовать. все, что я сейчас испытываю это даже не тени после полудня, это грязный размытый туман, что вот-вот исчезнет.
— Разве? Неужели тебе настолько плохо?
— Настолько, что я думаю о смерти.
— Глупо. Ты же знаешь, что не сможешь убить себя. Ты трусиха. Да и не сможешь уйти из жизни зная, как будет страдать мать.
— Ты прав, но почему страдаю я? Почему весь мир словно нарисован грязью на сером холсте?
— Мне-то откуда знать? Чего ты хочешь?
— Любить... А лучше вернут лето 2008 года. Да, лучше вернуть то лето...
— И что в нем было такого?
— разве ты не помнишь? Я нашла Её, а ты в Неё влюбился. ты помнишь как нам с тобой было хорошо? Ты помнишь наши с ней прогулки в тумане, все те сигареты и разговоры до утра?
— Помню, и мне тяжело знать, что ничего не вернуть. Но... Ничего не вернуть!
— Знаю. просто хочу умереть... Я устала смотреть свою жизнь. Когда этот скучный фильм закончится?
— Когда режиссер его доснимит.
— А кто режиссер?
— Наверное бог.
— И ты в это веришь?
— Ты же знаешь, что я верю в высшую силу, но не думаю, что на облачке сидит бородатый дедушка.
— Знаю, знаю. В вопросах религии у нас больше общего, чем в других аспектах..
— Тогда ты должна знать, как я отношусь к твоим глупым мыслям.
— Знаю... Просто такое ощущение, что это никогда не пройдет. Что я не влюблюсь больше никогда, никогда не смогу смеяться по-настоящему.
— Все проходит. И это тоже пройдет.
— Ты всегда прав, Шляпочник. Почему ты всегда прав?
— Потому, что я люблю жизнь больше тебя. ты любишь боль.
— Нет.
— Да.
— Наверное. Прости...
— За что? мне плевать что тебе нужна боль для существования. Мне-то онане нужна.
— Как странно... Все равно прости...
— Хорошо. Успокойся, перестань плакать. Я же говорю: все пройдет!
— Я тебе верю. Ты же всегда прав...
— Да, я всегда прав. Поэтому просто подожди, хорошо?
— Хорошо...